Чёрный квадрат, которым компостируют мозг
«Знаки и символы правят миром, а не правила и законы» (Конфуций)
Прежде чем вестись на некие «художественные посылы», нужно понимать, откуда исходит «коллективное бессознательное» автора и что руководит теми, кто раздувает вокруг шумиху.
Картина «Чёрный квадрат» художника Казимира Малевича (1878-1935) в наши дни оценивается очень дорого. Одна из причин - «в её загадочности». Сам художник объявлен основоположником одного из видов абстрактного искусства, так называемого супрематизма. «Чёрный квадрат» его автор писал более 12 месяцев, что для такого уровня живописи явно слишком много. Что хотел художник выразить в этом квадрате – единого мнения не было ни у его друзей и современников, ни в современном обществе.
Сам Малевич относился к «Черному Квадрату» очень серьезно, утверждая, что «Квадрат» занимает центральное место в его творчестве. «Я долгое время не мог ни есть, ни спать, и сам не понимал, что такое сделал».
Толчком для написания картины послужили рисунки, выполненные для второго издания либретто оперы с характерным названием - «Победа над солнцем». В мае 1915 года Малевич напишет, что просматривая иллюстрации он «наткнулся» на свое самое большое открытие − занавес первого действия в постановке «Победа над солнцем» должен быть с изображением черного квадрата. Сложно сказать, какая идея там действительно присутствовала, но сам Малевич записал: «Творческая воля до сих пор втискивалась в реальные формы жизни и вела борьбу за свой выход из вещи. У более сильных она дошла «до исчезающего момента, но не выходила за рамки нуля». Но я преобразился в нуль форм и вышел за 0 — 1». Иначе говоря, он вышел в иную реальность, где есть свой эталон, своя единица — «Черный квадрат». Свою «единицу измерения» новой/иной реальности Малевич назвал «суперматизмом», от латинского супермация − преодоление, преобладание. Малевич работал над своим новым замыслом все лето и осень(!) в полной секретности и за это время его прозрения насчет черного квадрата набирали оборотов.
Впоследствии эта версия многократно корректировалась. Конечно, важны и личные переживания художника. Одной из причин написания картины могла сыграть кончина его единственного сына − Анатолия, умершего от тифа в октябре 1915 года. Эта смерть действительно могла повлиять на сознание художника, поскольку изначально Малевич писал нетленный квадрат разными красками, о чем говорит первичный слой картины. Покрыв его черной краской, Малевич очевидно придал квадрату более зловещий смысл.
…«Я долгое время не мог ни есть, ни спать я сам не понимал, что такое сделал»…
Но если кто-то решил, что «теперь все ясно», то он ошибся.
Картина написана и выставлена на «Последней футуристической выставке «0,10»» (декабрь 1915 — январь 1916 гг.) вместе с другими, 39 работами суперматического плана, которые были названы «красочными массами в четвертом измерении». «Черный квадрат» был отмечен художником особо, будучи вывешенным в красном углу выставки, там, где принято вешать иконы. Здесь об него и споткнулись критики-искусствоведы. Увидев картину, они вначале оторопели, а потом взорвались эмоциями, поделившись при этом на два лагеря.
В картине критики разобрались гораздо бойче автора, сразу постигнув суть созданного художественного полотна, но сделали при этом, как и водится, диаметрально противоположные выводы.
Правая сторона восприняла картину, как вызов православию и антихристианский жест. Один из критиков, основатель объединения «Мир Искусства», Александр Бенуа писал: «Несомненно, это и есть та икона, которую господа футуристы ставят взамен мадонны… «Черный квадрат в белом окладе — это не простая шутка, не простой вызов, не случайный маленький эпизодик, случившийся в доме на Марсовом поле, а один из актов самоутверждения того начала, которое имеет своим именем мерзость запустения и которое кичится тем, что оно через гордыню, через заносчивость, через попрание всего любовного и нежного приведет всех к гибели». Почему - разберем ниже.
«Левая», либеральная сторона критиков приняла появление «Черного квадрата» на «ура» - по той же причине. Среди них был и М.О. Гершензон, автор «Судеб еврейского народа». Андрей Белый в своих мемуарах писал:
«…однажды М.О., поставив меня перед двумя квадратами супрематиста Малевича (черным и красным) заклокотал, заплевал; и − серьезнейше выпалил голосом лекционным, суровым:
− История живописи и все эти Врубели перед такими квадратами − нуль!
Он стоял перед квадратами, точно молясь им; и я стоял: ну да, - два квадрата; он мне объяснял тогда: глядя на эти квадраты (черный и красный), переживает он падение старого мира:
"Вы посмотрите-ка: рушится все"».
Сам Малевич, как всякий «увлекающийся, творческий человек» постоянно менял объяснение по поводу своего четырехугольника. В одной работе «От кубизма к супрематизму» он отказывается от символики «Черного квадрата», в другой опять переходит на символизм, называя квадрат воплощением жизни и противопоставляя мертвечине прежней живописи — «мертвописи». Еще одно описание Малевича: «вот стул — его в природе нет, его изобрел человек. Геометризм нового направления также связан с противоборством, а не подражанием природным формам».
Своим студентам Малевич говорил, что хотел показать этой картиной «бесконечность и вечность», что если долго и сосредоточенно смотреть прямо в середину квадрата, «…не отвлекаясь ни на что, как в "камере обскура", то, в конце концов, начнешь это чувствовать».
С кем или чем боролся Малевич? С природой? Со сложившимся, казалось бы, навсегда порядком вещей? Со смертью, что так внезапно унесла с собой сына?
Из «свежих догадок» образца 2010 года можно упомянуть презентацию художественного проекта «Победа Солнца» (манифест, объект «Черный Пиксел» и видеофильм «Победа солнца»), «раскрывающего тайну Черного квадрата Малевича». Авторы, художники из Санкт-Петербурга, отец и сын Романовы (член Союза художников Германии и студент университета Баухаус) в продолжение традиций русского авангарда пропагандировали новое художественное направление - аброгативизм (от лат. abrogatio- атмена), трактующее квадрат как «пиксел» - точку, ставшую основным элементом мира экранов телевизоров и компьютеров. Само название – «Победа Солнца» - авторами противопоставляется названию оперы «Победа над солнцем», - театрального действа, с которым было связано создание Малевичем своего «Черного квадрата». Впрочем, позитивизм мы здесь наблюдаем.
Но вернемся к воспоминаниям современников Малевича. «Когда он работал, он "пел" один и тот же мотив “Тумба-тумба, тумба-тумба...”− состоявший из 4-х нот: “до-до – ре-ре – ля-ля – до-до”» (воспоминания родственницы жены - Евгении Рафалович). Что означала эта «тумба – тумба», сказать однозначно сложно. По одной из версий известно, что пытаясь, якобы, объединить три религии - католицизм, православие, иудаизм, сложным образом смешавшиеся в его семье - не способный найти успокоение Малевич создал три квадрата: черный, белый и красный.
Из письма Малевича к М.О. Гершензону: « …Вернусь к церкви, что все пути как духовные совершенства истощаются; происходит впечатление или действительность движения инерции толчка некогда сильного удара; над духовностью повисло что-то другое, дух как сила определилась сложением целостного мироздания духовного материализма, в нем как бы завершается совершенство дышащего мира. Наступает момент, что мир этот кончается, формы его дряхлы, изношены. Наступает новый, его организмы без-душны и без-разумны, без-вольны, но могущественны и сильны. Они чужды Богу и церкви и всем религиям, они живут и дышат, но грудь их не раздвигается и сердце не бьется, и переселившийся мозг в их тело движет их и себя новой силой; пока этой силой, заменившей дух, я считаю динамизм (хотя под этим словом, может быть, полагают что-либо другое). Мозг уже прячется в другую скорлупу, и череп его уже держат какие цепкие стальные щипцы, разливая влагу его в миллионы новых совершенств мира».
Но христианские цвета сам Малевич так и не принял. Его кремировали в гробу, который был сделан по эскизу самого художника, в виде прямоугольного мавзолея, раскрашенного в три цвета: зеленый (основание), розовый (середина) и черный (верх). По воспоминаниям Е.Рафалович, «под дубом вырыли неглубокую квадратную яму (80x80x80 м), внутри оцементировали, опустили туда урну. Урна была сделана из гипса в виде цилиндра, 0,15 см. Яму засыпали, сверху установили цементный куб (80x80x80), сбоку на нем черный квадрат. На сук дуба над могилой прикрепили белую ленту с черной надписью: «Здесь похоронен знаменитый художник К.С.Малевич»». На захоронение урны народа было мало, но к дубу ходили на прогулки. Дерево стояло посреди поля, не очень далеко от школы, в проеме между силосной башней и Ромашковской церковью. Говорят, что 40-е в дуб попала молния, и он раскололся. Потом поле засеяли, а куб мешал работе тракторов. И тогда снесли и его, не оставив ничего от могилы. Примерно в конце 70-х годов, на старом Ромашковском кладбище возле церкви сделали символическую могилу художнику, «захоронив» его в могилу второй жены - Софьи Михайловны Малевич-Рафалович, в общей ограде могил семьи, родственной клану Рафаловичей.
В воспоминании Е.Рафалович есть и рассуждения о «черном квадрате», как о «слоистом энергополе (ауре), наложенном самим художником (тёмно-негативное) и экскурсантами, которые накладывали более светлые тона», но разбирать этот бред не хочется.
«Когда я говорил Малевичу, что его черный квадрат есть буддийская религиозная эмблема, он широко открывал глаза. А эмблема эта существует тысячи лет» (из воспоминаний художника П. Мансурова). Причем здесь «буддизм», сказать сложно. Но почему Малевич широко открывал глаза – разберем подробнее.
Для начала каждый должен уяснить, что если в нетленке Малевича он ничего, кроме квадрата чёрного цвета, не видите, то является необразованным врагом искусства, мракобесом, ретроградом и врагом демократии. Ведь перед нами «Мистическая тайна русского авангарда». Тайна, которая, по утверждению многих искусствоведов, «не раскрыта до сих пор». Зачем же понадобилось рисовать (или чертить), этот «таинственный» квадрат?
Тайну сего «произведения» пробовали искать не в области искусства, а в области каббалистики.
В иудаизме есть символ, который был перенят иудеями в средние века на Ближнем Востоке, когда они мимикрировали и искали защиты мусульман и их священного символа Каабы, позже вписанного в «ветхозаветную мифологию». Речь идет о тфилине – охранительном амулете в виде кубических коробочек из кожи с вложенными в них полосками пергамента, на которых написаны отрывки из Торы; одна из них надевается во время молитвы на руку, другая - на голову. По своей форме эти амулеты черного цвета повторяют мини-«мавзолей Малевича».
«Тифлин» здесь видел историк витебского авангарда И. Духан: «Трансформация "квадрата" в "объем", а именно - в "куб", имеет своим прообразом еврейский молитвенный тфилин, расположение которого указывает на апокалипсис и начало новой эры».
Леонид Кацис в работе «Идеология витебского Уновиса, Иерусалимский Храм и Талмуд» писал о том же: «Что могло значить выражение «черный квадрат»… для молодых витебских художников-евреев, проживших всю свою жизнь в еврейской провинции? Как должны были они воспринимать этот предмет (и предмет ли это?), если сами они писали: «Носите черный квадрат…»? Никак не менее 5 раз в неделю видели они, если не использовали сами, именно предмет, который представляет собой «черный куб на черном квадратном фоне». Это тфилин — ритуальный предмет, надеваемый иудеями при молитве. Понятно, что черный куб на черном фоне и даст нам искомый «черный квадрат на черном фоне»… Писание гласит: «И навяжи их (слова Божии) в знак на руку твою, и да будут они повязкой над глазами твоими» (Дварим-Второзаконие 6,8); или «Положите сии слова мои в сердце ваше и в душу вашу, и навяжите их в знак на руку свою, и да будут они повязкой над глазами вашими» (Шмот-Исход 13,9)».
По воспоминаниям А.Белого, М.О.Гершензон, «поклонник законченной пушкинской ясности эту картину повесил перед собой в кабинете».
ЧТО ЖЕ ТАК ПОРАЗИЛО ГЕРШЕНЗОНА В КАРТИНЕ?
Надо сказать, что Малевич никакого художественного образования не получил, вырос на юге Украины в местечковой семье, и по его собственному признанию: «Никаких разговоров об искусстве не было. Я не скоро узнал, что существует художество ... и что есть художники». Узнав, что художники существуют, он решил им стать. Впрочем, дремучие люди не могли оценить по достоинству творения Малевичи, кроме, конечно, прогрессивной интеллигенции. Чтобы расшевелить тёмные умы, художник и его соратники взялись не за кисть, а за перо, дабы дать объяснения к своему «видению искусства». И полились мудрёные слова - лучизм, супрематизм, аналитическое искусство, - формулируя то, что в принципе и сам не можешь сформулировать. Например, так: «самой высшей и сложной постройкой можно считать то произведение, которое в своём теле не имеет ни одной формы существующего» (Малевич).
Зомбированию сознания достопочтенной публики был дан ход. У подлинных ценителей искусства, по определению сына марксистского философа искусствоведа Сарабьянова, «черный квадрат» - «концентрирует, в себе бесконечное всемирное пространство, несёт в себе выражение «всего» во вселенной. Концентрируя это «всё» в имперсональной геометрической форме и непроницаемой чёрной поверхности». Если кто-то что-то не понял - то он отъявленный клерикал, мракобес, разносчик Эболы и заместитель Бен Ладена.
Критикесса Савина выдала следующее: «Чёрный квадрат... захватывает, вбирает в себя и беспокоит, и даёт ощущение достигнутого. Хотя, безусловно, держит в напряжении. Картина Малевича целокупно, не расчленяя, проецирует в себя зрителя, оставляя его в то же время абсолютно свободным в рефлексии. Поэтому рефлексия может пойти самым неожиданным путем. И определяться она будет сугубо личностью зрителя. И на вопрос, что такое «Чёрный Квадрат», можно получить, вероятно, только необъективный ответ». Впрочем, эта рефлексия уже из области медицины. Все прыжки и ужимки вокруг чёрного квадрата напоминают массовый психоз, когда люди начинают придумывать мудреные слова, дабы никто не сомневался, что они-то поняли: эта картина истинный шедевр. Как в сказке Г.Х. Андерсена «Новое платье короля».
Рыночная стоимость нетленки, признанной «памятником государственного значения», по оценкам «экспертов» доходит до двадцати миллионов долларов. Загадку цены решает талмуд-лайт - «Кицур Шулхан Арух», глава 121 - «Помнить о разрушении Храма»:
«1. После разрушения Второго Храма мудрецы Торы постановили, что даже в самые радостные минуты своей жизни еврей обязан каким-либо образом выразить, что ничто не может заставить нас забыть об этой страшной катастрофе. Сказано в Тегилим (137: 5,6): «Если я забуду тебя, Иерусалим, пусть отсохнет правая рука моя! Пусть прилипнет язык мой к нёбу, если не буду помнить о тебе, если не вознесу Иерусалим во главу веселья моего!»
2. По установлению мудрецов, следует оставить на стене напротив входной двери неоштукатуренный квадрат размером локоть на локоть (48x48 см) - чтобы всякий раз, увидев его, вспоминать о разрушенном Храме».
В романе В. Крестовского «Петербургские тайны» при описании кабинета ученого еврея есть такие строки: «… более всего бросалось в глаза при выходе из кабинета, это сплошной черный прямоугольник, выведенный на стене над самой дверью, и в нем две белые буквы служащие инициалами слов "Захер Лахурбан", что значит «в память падения храма и царства»».
Ярослав Ушаков в своей работе «Тайна чёрного квадрата», отмечает, что подлинная задача этого мракобесия - выставить на всеобщее обозрение ритуальный иудейский символ и поднять его в цене. Ради это нужно изобрести множество красивых слов, написать не один десяток наукообразных диссертаций и заставить мир «благоговейно относится к шедевру», не подозревая о реальном смысле «художественного произведения».
Кроме того, тот же Ушаков отметил, что логотипы многих украинских банков, сплошь принадлежащих выходцам из местечек, пестреют черными квадратами, среди которых есть и целая картина Малевича: «… всеобщее обозрение ритуальный иудейский символ. Темный квадрат на светлом фоне, стало быть, не такая уж и бессмыслица. Теперь понятно, почему весь мир так благоговейно относится к этому шедевру? Для непосвященных можно изобрести множество красивых слов, символов, написать не один десяток наукообразных диссертаций. И они будут смотреть с восхищённым изумлением на чёрное пятно, как бараны на новые ворота, не подозревая о реальном смысле «художественного произведения»». Не случайно Украина становится центром Новой Хазарии.
Чёрный квадрат» на «Последней футуристической выставке картин "0, 10"» в Художественном бюро Н.Е.Добычиной. Принципиальное значение в мифологии сыграла «форма подачи материала»: провокационное вывешивание «черного квадрата» в качестве «иконы», стало первым демонстративным богохульством в публичном искусстве православной России – «апокалипсисом грядущего времени», столь возбудившим Гершензона&Co («удивительным образом» совпавшее в их «коллективном бессознательном» с коробками «тфилина» и «неоштукатуренной памяти иерусалимского храма»), что сама картина – при достаточном выборе аналогичных творений, как свидетельствует фотодокумент, - была немедленно объявлена «сенсационной».
Очевидно, что Малевич, в черном квадрате воплощал свое мироощущение. Каким оно было - однозначно сказать сложно. Каждый в геометрической картине видел свое. Но символика, которая вольно/невольно оказалось заложенной в подачу незамысловатой картины превратила ее в вызов антихристианских сил. Здесь еще раз нужно вспомнить слова А. Бенуа: «Черный квадрат», та «икона», которую господа футуристы предлагают взамен «мадонн и бесстыжих венер». «Чёрный квадрат» в белом окладе - это не простая штука, не простой вызов, не случайный маленький эпизодик, случившийся в доме на Марсовом поле, а это один из актов самоутверждения того начала, которое имеет своим именем мерзость запустения и которое кончится тем, что оно через гордыню, через заносчивость, через попрание всего любовного и нежного, приведёт всех к гибели».
Так черный квадрат стал антииконой, ритуальным иудейским знаком, четко проявивишимся накануне революции в начале 20 века. «Концентрат нового мироздания» - сказал Малевич о своём «шедевре». Что сделали строители нового мироздания с Россией, нам хорошо известно.
Не дайте размягчить себе мозг.