Об этом сообщила руководитель Росимущества Ольга Дергунова: «Есть класс готовых активов, которые можно продавать по тем ценам, которые диктует рынок». По её словам, поставлена задача подготовить к ноябрю соответствующий доклад президенту. Напомним, кабинет Медведева никогда не отказывался от идеи заработать на распродаже системообразующих госактивов. Таким образом, ещё несколько лет назад в приватизационном списке оказались такие «рабочие лошадки» российской экономики как «Роснефть», «Русгидро», «Алроса», «Аэрофлот».

Однако в условиях наступившей неблагоприятной ценовой конъюнктуры предполагалось переждать мировой кризисный шторм, попридержав лакомые куски российской экономики до лучших времен. Видимо, уже не надеясь, что таковые скоро наступят, Росимущество выразило готовность приступить к распродаже с дисконтом.

Правда, представитель первого вице-премьера частично опроверг информационный вброс: «Речь не идет о продаже без учета цен, таких поручений никто не давал, хотя мы с повестки приватизацию не снимаем». Впрочем, он же заметил, что правительство готово продемонстрировать покладистость. Продать ту же «Роснефть» по цене IPO в 2006 г. — $ 7,55 за акцию и расписку, по его мнению, просто нереально. Так что расставаться с государственным добром, не исключено, будут по бросовым ценам. Прогнозируется, что общие поступления в федеральный бюджет от приватизации составят 33,2 млрд руб.

Нетрудно догадаться, что на этот раз успехи окажутся гораздо скромнее. А с чисто финансовой точки зрения результаты приватизации будут иметь абсолютно ничтожный характер.

Поэтому в качестве риторического оправдания этой сомнительной операции нашей общественности, видимо, ещё предстоит услышать целую серию благоглупостей от представителей либерального лагеря. В их числе избитые клише насчёт того, что «приватизация это лучший способ повысить эффективность экономики» и «нас спасёт только минимальное государство-«ночной сторож».

Заместитель председателя комитета Госдумы по экономической политике, инновационному развитию и предпринимательству Николай Арефьев считает, что правительство решило пойти по линии наименьшего сопротивления.

— На мой взгляд, наш либеральный блок просто не привык заниматься созидательной деятельностью, расширять налогооблагаемую базу, создавать источники экономического роста. Его представители научились наполнять бюджет только чисто торгашескими способами, печально известными со времён залоговых аукционов середины 1990 гг. То есть, за счёт распродажи наиболее ликвидных объектов, принадлежащих РФ.

Приватизировать такие прибыльные активы как «Роснефть», «Алроса», «Русгидро», «Аэрофлот» — это всё равно, что зарезать курицу, которая несёт «золотые яйца».

«СП»: — Доля доходов в бюджете одной только нефтегазовой отрасли в прошлом году составила 48%…

— Допустим, сегодня за счёт продажи 19,5% акций той же «Роснефти» правительство частично «заткнёт дыру» в бюджете, а завтра что мы будем делать?! Даже не сведущий в тонкостях экономики крестьянин никогда не будет продавать последнюю корову. Потому что деньги он быстро проест, а завтра продавать будет уже нечего.

У нас же этим занимаются либералы в правительстве. Это говорит, что у власти находятся временщики, действующие по принципу «а завтра хоть трава не расти». Причем продавать они будут своим и за гроши. В современной истории России ещё не было такого, чтобы госимущество реализовали по справедливой рыночной цене: только за откаты, взятки и своим людям.

«СП»: — В своё время властями был сформирован список стратегических объектов, составляющих основу экономической безопасности РФ, которые не подлежат приватизации. Получается, в нём были предусмотрительно оставлены лазейки?

— Ну, вы же знаете, у нас «закон, что дышло…». Перечень стратегически значимых предприятий ежегодно пересматривается в сторону сокращения. Из чего нетрудно сделать вывод, что никакой стратегии промышленного развития у государства нет.

Мы бюджет уже стали принимать не на три, а на один год. Вот такой горизонт планирования — даже на три года вперёд заглянуть не можем. Расчёт макроэкономических показателей (инфляция, доходы, соотношение валютных курсов) напоминает «гадание на кофейной гуще».

«СП»: — Страны ОПЕК собираются сокращать квоты на добычу нефти. Если уж на то пошло, может, стоило бы дождаться этого решения и последующего отскока вверх на нефтяном рынке, а потом уже выставлять на продажу энергоактивы?

— Это было бы логично. Но вы же знаете, что по убеждению наших либералов, приватизация — это не способ пополнения бюджета, а якобы «институциональная мера», призванная повысить экономическую эффективность. Это старая либеральная идея-фикс о том, что частный бизнес априори эффективнее государственного.

Пусть г-да Дворкович, Шувалов посмотрят статистику. Вот уже 25 лет как самые лакомые кусочки некогда общенародной собственности принадлежат «частным инвесторам», «эффективным менеджерам», а экономика всё глубже погружается в структурный кризис. При Сталине после войны ежегодно вводились в строй по 1,5 тысячи заводов, и страна семимильными шагами двигалась вперёд.

Сегодня мы находимся на 58 месте в списке экономически развитых стран…

«СП»: — В этой связи вспоминается, чем обернулось расчленение РАО «ЕЭС России» под видом его реформирования.

— Передача в руки частных собственников генерирующих мощностей происходила по известной формуле — «приватизация прибыли, национализация убытков». Тогда центры прибыли раздали олигархам, а убыточные сети — оставили государству. Более того, новые собственники заявили, что будут заниматься инвестированием в свои (!) ТГК и ОГК только в том случае, если государство будет дотировать их производство путём повышения тарифов (до «экономически обоснованного уровня») на вырабатываемую электроэнергию. То есть, фактически, вложения в отрасль осуществлялись за счёт налогоплательщиков.

Хотя идеологи реформы убеждали, что уж тогда-то цены на электроэнергию точно начнут снижаться за счёт конкуренции. Что произошло на самом деле, хорошо известно всем, кто оплачивает услуги ЖКХ.

Сегодня госкорпорации и компании с государственным участием приносят реальные доходы в бюджет при всех своих минусах и издержках (над устранением которых нужно серьёзно работать). А вся эта частная камарилья ни на что не способна. Например, перевели на частные рельсы тракторную промышленность. В результате остался один Кировский завод. А решением Арбитражного суда Волгоградской области Волгоградский тракторный в 2005 году был признан банкротом.

Дерипаска скупил алюминиевую промышленность, где теперь алюминиевые заводы? Всего два остались — из чего мы собираемся строить отечественные самолеты? Только в прошлом году в стране закрылись пять предприятий по производству алюминия.

Или возьмём сельское хозяйство, которое ещё как-то держится на личных подворьях граждан (за исключением ориентированного на экспорт зернового хозяйства).

«СП»: — Можно ли доверять чиновникам, которые утверждают, что торги будут организованы на прозрачной, честной и конкурентной основе?

— В такие чудеса я не верю. Потому что у нас не работает правоприменение. Коррупционная ржа «проела» силовые структуры, которые не особо заботятся о соблюдении законности на территории РФ.

Власти призвали всех наших олигархов вернуть деньги в страну. А, значит, они располагают информацией, какие средства есть у представителей нашей «офшорной аристократии». Так вот, на деньги аффилированного с чиновниками бизнеса и будут куплены пакеты акций госпредприятий. Причем, можно предположить, приобретут активы по дешёвке, за откаты.

В разговоре с «СП» заведующий кафедрой политической экономии РЭУ им. Г.В. Плеханова Руслан Дзарасов также выразил резко негативное отношение к планам правительства.

— Это продолжение того неолиберального курса экономической политики, который проводился все последние годы и завёл нас в тупик. Даже перед лицом обостряющегося структурного кризиса наши министры не готовы отказаться от доказавших свою полную несостоятельность либеральных догм.

Приватизация государственных активов — это стандартный приём неолиберальной политики. В тех или иных масштабах она, наверняка, состоится. Потому что об этом уже не первый год говорят.

Особенность сложившейся в России экономической модели характеризуется авторитарным доминированием крупного финансового капитала, ориентацией на рентные доходы и вывод активов за рубеж. А всё это предполагает отсутствие прозрачности в экономических процессах. Вся деятельность «заточена» под максимизацию краткосрочных доходов. В том числе путем присвоения бюджетных средств.

«СП»: — Справедливости ради, неэффективность и казнокрадство в госкорпорациях уже стали «притчей во языцех»…

— С этим трудно поспорить. Свежие данные контрольных органов свидетельствуют о том, что свыше 600 млрд. рублей, которые были выделены из бюджета, просто лежат на депозитах в банках. Причем доходы, полученные от прокручивания этих средств, попадают не в госбюджет, а остаются в самих госкорпорациях.

«СП»: — Неужели чиновники из кабмина, которые входят в советы директоров и прочие наблюдательные органы, не могут в добровольно-принудительном порядке заставить госструктуры отказаться от этой порочной практики? Вместо этого нам предлагают «вместе с водой выплеснуть и ребёнка».

— Я тоже не понимаю такую логику. Тем более что частные руки тоже весьма непрозрачны. Аргумент, что государственное управление экономикой всегда неэффективно, на мой взгляд, несостоятелен. Необходимо не просто повышать контроль за использованием госсредств, а коренным образом менять всю экономическую модель. Я имею в виду введение индикативного планирования.

В рамках которого государство определяло бы не все, но основные пропорции народного хозяйства. Исходя из этого, и должны разрабатываться планы деятельности госкорпораций. Соответственно, выполнение поставленных задач и вклад руководителей госкомпаний в формирование основных пропорций должны выступать главными критериями эффективности госпредприятий.

Со всеми вытекающими последствиями в виде, как поощрения успешных управленцев, так и наказания нерадивых исполнителей. Вместо этого перед обществом разыграли спектакль под названием «дело Рособоронсервиса», который внес большую лепту в дискредитацию идеи эффективного управления госсобственностью.

«СП»: — Бюджет 2016 года предусматривает резкое сокращение социальных расходов. Поможет ли распродажа госимущества предотвратить окончательное схлопывание «социалки», или существует альтернатива?

— 33,2 млрд руб., которые планируется выручить в ходе очередного раунда приватизации, это копейки по сравнению с теми 600 млрд. рублей, о которых я говорил выше. Просто чиновникам, которые управляют госимуществом, выгоднее зарабатывать на процентах, чем вкладывать деньги в развитие экономики и спасение социального сектора.

«СП»: — Но нам теперь объясняют, что в таком случае содержимого «заначек» хватит максимум на ближайшие 1,5−2 года.

— Это не оправдание. Потому что, когда речь идёт об использовании Резервного фонда для поддержки крупного банковского капитала, это правило работает. А вот для спасения социальной сферы бюджетное правило, видите ли, не предназначено.