Page 175 - USiBR

кровенно безнравственным.
Поэтому и Император, видя вокруг себя предательство генералитета и даже членов

династии, вынужден был отречься от престола без борьбы, ибо защищать свою духовную
правоту физической силой он не хотел.

Введенный в заблуждение поступавшими сообщениями и своим окружением, он пола-
гал, что «его отречения требуют армия и народ». Против народа же он пойти не мог.

Огромную роль в создании предреволюционной атмосферы и в последующем «всена-
родном одобрении революции» сыграла массированная кампания печати против Царской
семьи.

Это, конечно, не могло не повлиять и на русский народ; он уклончиво выжидал исхода
событий и обещанных выборов в Учредительное собрание. Лишь позже выяснилось, что все
обвинения против Царской семьи были клеветой.

Комиссия Временного правительства, созданная для расследования «поощрения Ца-
рем антисемитских погромов», его «тайных переговоров с Германией», назначения мини-
стров «под безраздельным влиянием Распутина» — ничего подобного не обнаружила.

Один из следователей-евреев сказал: «Что делать?.. Я начинаю Царя любить. А глав-
ный следователь Руднев закончил свой доклад словами «Император чист, как кристалл»354.

Тем не менее, из-под ареста ни его, ни его семью не освободили. Король Георг V под
давлением премьера Ллойд Джорджа отказался принять Романовых...

Сам же свергнутый Император не искал путей бегства, он ничего не предпринял для
улучшения своего положения и смиренно разделил судьбу своего народа...

При той раскладке сил во всем мире честные политические шаги русского Царя, про-
диктованные побуждениями его христианской совести, не могли противостоять нечестной
игре противников — на что они и рассчитывали.

Так, Государь не мог оставить на произвол судьбы православную Сербию — и дал
втянуть себя в войну против Германии.

Уже в ходе войны чувством долга была продиктована верность Царя союзникам по
Антанте, позже предавшим его. (Хотя потом маршал Фош печатно признал, что жертвен-
ным наступлением 1914 года Россия спасла Францию.)

Как отметил даже бывший кадет П.Б. Струве, в глазах союзников монархическая
«Россия попала как бы в разряд побежденных стран», так как «Мировая война... имела де-
мократическую идеологию»355.

Первая мировая война потому и была первой мировой, в которой, помимо обычных
для войны политических интересов, имелась глобальная идеологическая цель наших «со-
юзников» по Антанте: привести к столкновению и взаимному крушению все три главные
консервативные монархии (в России, Германии, Австро-Венгрии) для утверждения либе-
рально-демократической идеологии.

Поэтому столь охотно Англия и Франция, изменив своему союзническому долгу, еще
до отречения Государя поддержали Февральскую революцию и официально заявили 1 мар-
та через своих послов, что «вступают в деловые сношения с Временным Исполнительным
Комитетом Гос. Думы, выразителем истинной воли народа и единственным законным вре-
менным правительством России»356.

Премьер-министр Ллойд Джордж в британском парламенте «с чувством живейшей ра-
дости» приветствовал свержение русского Царя: «Британское правительство уверено, что
эти события начинают собою новую эпоху в истории мира, являясь первой победой прин-
ципов, из-за которых нами была начата война» (выделено нами); «громкие возгласы одоб-
рения раздались со всех мест»357.

354 Русская летопись. Париж. 1922. Кн. 2.

355 Струве П. Размышления о русской революции. София 1921. С. 9-10.

356 Биржевые ведомости. М. 1917. 5 марта (утр. вып.); Свет. Петроград. 5 марта.

357 Новое время. Петроград. 1917. 9 марта; Утро России. М. 9 и 12 марта; Биржевые ведомости. 8/21

К оглавлению 175